Глубоко внутри

Холодные, жесткие прутья впились в ее охладевшие, нежные руки. Загустевшая темная кровь по каплям скатывалась по железу и падала на бетонный пол. Ее глаза были закрыты. Посиневшие губы чуть приоткрылись, впуская маленькие глотки воздуха внутрь. Сквозь черные ресницы с жалостью и болью выскальзывали соленые слезы и, оставляя мокрые полосы на щеках, скатывались на шею и там растворялись насовсем.

Глубокий тяжелый толчок воздуха наконец-то пробился в ее легкие и она очнулась. Сырая, безжалостная темнота охватила ее тело, парализовало ее всю от кончиков пальцев да кончиков волос. Страх поглотил разум и сердце, которое стучало совсем тихо, боясь быть услышанным.

Глубокая, холодная чернота и маленький, резкий свет обжег ее глаза, когда она раскрыла их и не увидела ничего, кроме мрака. Лишь через несколько мгновений сумеречный ночной воздух пригнал сквозь щель в подвал лунный свет, который очертил то место, где она находилась неизвестно долго: деревянный кривой стул,  за спинкой которого были связаны ее руки холодными жесткими прутьями.

Она слегка пошевелилась и мгновенно по ее венам пронзительно быстро загорелась жгучая боль, сковавшая ее руки, тонкую шею, легкие внутри нее. Боль жгла настолько сильно, что не дышать было намного слаще и легче, чем позволять проникать ей внутрь к самому сердцу.

Как она здесь оказалась, как долго она уже погружена в темный подвал, как давно ее руки пережаты колкими прутьями, не дающими сделать ей неверное движение?.

Прошел час, затем еще и еще один. Жгучая боль не отступала, а ишь все сильнее резала и колола ее тело, нежные руки, шею, легкие.и сердце. Невозможно заснуть, невозможно остановить эти ожоги, невозможно сбежать и не думать о боли, невозможно перестать дышать и навсегда забыть о ней.

Легкий лунный свет, пробившийся через щелочку в подвал, пожалел маленькую девочку. Он тихонько проскользнул по бетонному полу, стараясь не разбудить свирепую темноту. Подобравшись к ней совсем близко, он коснулся ее оледенелых ног, нежно провел по кончикам пальцев, по ее нежной шее, бархатной щеке и посветил в маленькие, голубые глазки. Крохотный вздох и легкие захватили вместе с воздухом частичку света которая проникла внутрь ее, освещая путь у самому сердцу. НО когда частичка света добралась до места, где должно было храниться ее сердце, она увидела то, что парализовало эту частичку света и не оставила ей никакого другого выбора, кроме как мгновенно вырваться на свободу, из ее груди, легких и прорвавшись через бетонную стену подвала, вырваться на свободу - далеко-далеко вверх, к самому солнцу. 

Снова рассвет. Мягкий, пахучий, нежный. Легкими движениями, чуть касаясь морских волн и вершин скал, он теплым дыханием вырвался на свободу из ночной темноты. Сперва осторожно, бось нарушить утреннюю тишину, он выпустил на землю всего несколько солнечных лучей. Но как только они коснулись земли, поток света, тепла, невозможного удержать, вырвался на свободу и поглатил в себя весь город, отсыпавшийся от ночного сна.

Это особенный рассвет. Он был особенным для одного человека, который проснувшись по утру, подошел к окну, раскрыл его и вдохнул кажную капельку рассвета вполную силу, впустив все ароматы и запахи утренней свежести внутрь себя. Вместе с этим внутрь к нему проникло особое тепло, какая-то маленькая частичка света, которая прошлой ночью побывала в темном страшном подвале. Которая смогла пробиться к нему глубоко, в самое сердце и рассказать ему о самом главном.

• Mansory Chopster откроет парад премьер во Франкфурте (ФОТО)